Спектакль «Ольга. Запретный дневник», премьера которого прошла в «Балтийском доме», заставил вспомнить традиции «датского» спектакля, каковые некогда все театры по советской обязаловке клепали к юбилеям. Традиции эти режиссер Игорь Коняев, 1963 г. р., вполне может помнить и, как оказалось, воспроизводить.

Пьеса сварганена на манер всех биографических пьес такого рода: взята общая канва жизни Ольги Берггольц, финал поставлен в начало, а потом события начинают отматываться ретроспективно. Письма и дневниковые записи превращены в диалоги, справочные сведения из энциклопедии — тоже. Например, одна сестра говорит другой: «Меня освободили из тюрьмы». Та в ответ сообщает: «За недоказанностью вины». А поскольку Берггольц — поэт, все это, естественно, перемежается ее стихами. Художник Алексей Порай-Кошиц выстроил на сцене петербургский двор-колодец, положив его горизонтально: прямоугольник неба стал экраном в глубине. На который проецируется всякая всячина: героиня едет в Москву — значит, Кремль, возвращается в Ленинград — Петропавловка. Иногда эта буквальная иллюстративность доходит до пошлости: «Тучи надо мной сгущались» — на экране, натурально, сгущаются тучи. Но! Берггольц играет Эра Зиганшина, ее сестру — Ирина Соколова. Легендарная тюзовская актриса Соколова, кружевных дел мастерица, когда скудный материал роли позволяет (характер не прописан, приходится прибавлять, сочинять самой), кладет точные и обаятельные краски. Зиганшина же в 1970-е в театре им. Ленинского комсомола (ныне «Балтдом») сыграла десяток незабываемых ролей в спектаклях Геннадия Опоркова, потому ее явление на этой сцене волнует само по себе. Эра Зиганшина насыщает плоскую роль оттенками, дает ей глубину, играет одновременно широко, сильно — и тонко, проникновенно. Стихи читает превосходно, заставляя неотрывно следить за переливами удивительного низкого хрипловатого голоса…

Нынче Ольге Берггольц 100 лет, глупо было не воспользоваться датой. Но все предприятие осталось бы обычной юбилейной спекуляцией, кабы не две актерские работы.