Впервые за время существования театра «Санктъ-Петербургъ Опера» на подмостки вышли герои оперы для детей. Первой ласточкой стало сочинение Цезаря Кюи «Кот в сапогах», созданное в 1912 году, по сказке Шарля Перро.

«Кот в сапогах» — не единственная детская опера в творческом наследии композитора, есть еще «Снежный богатырь» и «Красная шапочка». Все три опуса были чрезвычайно популярны в начале прошлого столетия, теперь же прочно забыты. Хочется надеяться, что возрождение — мировая премьера — «Кота в сапогах» послужит импульсом к постановке других незаслуженно исчезнувших из репертуара музыкальных театров детских опер, той же «Елки» Владимира Ребикова.

Поэтичная и грациозная музыка Кюи наполняет серебристыми брызгами изысканные интерьеры зала и создает ощущение чуда еще до появления сказочных героев. Оркестр под управлением Роберта Лютера плетет изящное кружево мелодии, а на поверхности занавеса, под звуки увертюры, «плавают» разноцветные пазлы с буквами. В какой-то момент они складываются в название сказки, а в зале появляется красавец Кот и, галантно кланяясь, декламирует: «В камзоле старинном, в шляпе с пером, / С лукавыми искорками в глазах, / Изображен я в сказке Перро — / Волшебной сказке „Кот в сапогах“». Занавес стремительно взмывает вверх и обнажает сцену, похожую на страницу дивной, искусно разукрашенной книги, в которой оживают иллюстрации, и герои не ждут, пока о них расскажут, а рассказывают о себе сами. Кажется, что режиссер спектакля Юрий Александров и художник Вячеслав Окунев хотели именно этого: оживить героев сказки и… подслушать их разговоры, так естественно перетекает одна картина в другую.

Сценография напоминает убранство детской комнаты, на заднике сцены плывут белоснежные облака и растут удивительные цветы, сложенные из пазлов; доставшиеся в наследство от отца мельницу и осла братья на глазах у публики строят из кубиков с рисунками; для полноты впечатления используется широкий спектр мультимедийных технологий (видеоарт — Виктория Злотникова). Костюмы вновь демонстрируют уникальную способность Окунева создавать шедевры не в витиеватых, а предельно простых формах.

Появление в заглавной роли становится звездным часом как для Дмитрия Уди, так и для Дениса Ахметшина. Образ интересно решен пластически (балетмейстер — Ирина Шаронова) и актерски, вокал разбавлен текстовыми фрагментами, благо жанр спектакля заявлен как музыкальная сказка для детей и взрослых с песнями и танцами. Кот Уди — динамичен, артистичен, энергичен; Ахметшина — более обстоятелен, медлителен и не без ленцы, но каждый исполнитель по-своему хорош.

В теноровой партии младшего брата Жана, наследственной долей которого и стал кот, автору этих строк пришлось услышать Евгения Наговицына и Леонтия Сальенского. Сальенский (в другом составе он является средним братом), осознав, как надули его братья, с гримасой обиженного подростка поет: «О, кто ответит мне, куда, я дену этого кота?» и выглядит грустным Петрушкой из шутейного представления скоморохов. Наговицын более походит на Иванушку-дурачка из русских сказок или на поймавшего свою птицу счастья, в виде щуки, Емелю. В вокальном плане оба певца провели партию без нареканий.

Для Каролины Шаповаловой роль капризной, но чертовски очаровательной Принцессы, как и роль Серполетты из «Корневильских колоколов» Р. Планкетта может стать счастливым пропуском в номинанты «Золотого софита». Ее звонкое чистое сопрано еще более расцвело и обрело новые краски. Принцесса Натальи Зарубиной — не менее капризна, но напрочь лишена мальчишеской ершистости и темперамента Шаповаловой. Она — принцесса-принцесса, из тех, что почувствуют крошечную горошинку сквозь десяток тюфяков, просто… проснувшаяся не в лучшем настроении. У Зарубиной мягкий, очень лирический тембр голоса и мягкая кошачья пластика.

В целом же, детская опера вместе со своими зрителями так органично вписалась в Особняк барона фон Дервиза, что будет большой ошибкой не повторить столь удачный опыт вновь.