Благодаря Театру «Буфф» в Петербурге стало одним спектаклем о Томе Сойере больше: сегодня постановки, основанные на знаменитой книге Марка Твена, можно увидеть в ТЮЗе им. А.А. Брянцева, театре «Мастерская» и под крышей театра, основанного Исааком Штокбантом.

В отличие от своих предшественников, театр «Буфф» превратил жутковатые похождения мальчишки, ни во что не ставившего собственную безопасность, в мюзикл. Режиссером выступил Виктор Рябов, музыку написал Виктор Семенов. Но попадание «в жанр» состоялось не только благодаря музыкальному, но и благодаря пространственному решению, найденному художником Яной Штокбант. Именно оно определило масштаб, значительность происходящих с героем событий.

Трехчастный высокий помост «на сваях», с крутым изгибом, выводящим спуск дощатого полотна почти на край сцены, к зрителям, символизирует собой и дебаркадер на Миссисипи, и условную дорогу жизни, по которой вместе с героем идет множество людей. Первый же вокальный номер Тома — Андрея Подберезского, исполненный с этого помоста («Ясной летней ночью / В вечно синем небе…») не только характеризует героя как «доброго малого», но и задает спектаклю атмосферу радостного ожидания. Тоненькая одинокая фигурка героя на самой высокой точке помоста кажется здесь подсказкой зрителю, который должен понять за время действия масштаб и значимость испытаний, выпавших на долю еще совсем невзрослого мальчишки…

Подберезский в роли Тома Сойера не только не раздражает взрослых, но и не вызывает лишних вопросов и сомнений у детей. Обаяния актера хватает на всю огромную зрительскую аудиторию театра «Буфф»: жизнерадостный, задорный хулиган с душой нараспашку покоряет уже одной своей улыбкой.

Другой актерской удачей можно считать пластическое решение роли Индейца Джо Николаем Скоромниковым. В сочетании с вокалом («Глупость, она дорого стоит порой…») жутковатая внешность Индейца, его злодейские ухватки и гримасы вызывают понятные восторги у юных зрителей, в определенном возрасте жадных до «ужастиков». Да и вся таинственная сцена на кладбище (художник по свету Ксения Нужина удивительно точно решает и «пиратские», и «дождливые», и «пещерные» сцены), продумана и разыграна как по нотам, а потому производит на ребятню исключительное впечатление. Так, помост, распадающийся во втором действии на три составных модуля, подобием деревьев ограничивает «кладбище» с несколькими «каменными» надгробиями, меж которыми и происходит сцена с участием Доктора Робинсона и Индейца Джо.

Сама история Твена здесь идет скорее как некая схема, позволяющая рождаться из нее музыке и завидному визуальному ряду, предусматривающему даже песчаную анимацию. Впрочем, таковы законы мюзикла, который театру «Буфф» явно удался.