«Дон Кихот» — всегдашняя радость балетомана: испортить его трудно, развеселить зал легко. C 1869 года балет напичкан вставными номерами и вольными сценами, так что любая корректура концепций смотрится бесшовно, будто всегда тут и была. Нового «Дон Кихота» поставил Йохан Кобборг, приглашенный в петербургский Театр балета имени Леонида Якобсона, 45-летний носитель языка знаменитой датской школы, экс-звезда Королевского балета Ковент Гарден, всегда охотно танцевавший в России, ставить начавший лет десять назад — вспомните его чудную «Сильфиду» в Большом 2008 года. Сейчас этот хорошо воспитанный человек решил похулиганить с классикой, и «Дон Кихот» у него получился не без вопросов, но очень славный — живой, немузейный и со своим норовом.

Кобборг внятно прописал характеры — так же Ковент Гарден трактует «Лебединое озеро». Любимая ТЮЗами рамка: в первой сцене Сервантес наблюдает за сердечными делами своих слуг, затем превращается в Дон Кихота, а все остальные — в Санчо Пансу, Китри, Базиля… Дальше как заведено: папаша Китри хочет отдать дочь за богатого недотепу Гамаша, но влюбленная парочка добивается счастья. Кобборг не тронул классические части и деликатно расставил акценты в знакомом до оскомины гран-па, а уж на доступных постановщику сценах разыгрался по полной. Все пляски народа на площади наконец лишились масляной русской испанщины — танцы простолюдинов и променад зажиточных горожан по лексике разные. Вместо надрывной «цыганочки» в таборе, куда сбежали влюбленные, — продуманная мизансцена, где мужчины задирают Китри (Кобборг смеялся, что возрастной ценз спектакля 6+ диктует скромность), и только появление тирана-папаши заставляет всех быть заодно.

Кобборг мыслит танцем как прекрасный танцовщик и логичен как наследник датской школы. Он подарил лав стори тореадору Эспаде и Уличной танцовщице, раз уж они от века соревнуются в танце, и обделенному женским вниманием Санчо Пансе, раз уж его щипают девчонки. Сцена сна Дон Кихота подсвечена мягким юмором: неземные создания кордебалета одеты в платья пейзанок, возвышенные до пачек, — что логично, если рыцарь видит в дочери трактирщика Прекрасную даму. Художник Жером Каплан («Утраченные иллюзии» Алексея Ратманского в Большом), вдохновленный гравюрами к «Дон Кихоту» Гюстава Доре сделал спектакль стильным и не по-балетному культурным. Фантастического Базиля-Кимина Кима Театр Якобсона выписал из Мариинки. Хороша своя дебютантка Китри, София Матюшенская. Прекрасен рыжий недотепа Гамаш, Тасман Девидс, первый новозеландский выпускник Вагановской академии — упоительно смешной. Подкачал только оркестр, совершенно невозможный в Санкт-Петербурге. Впрочем, Театр Якобсона — труппа бездомная, с кучей забот кочевой жизни. Но людей на постановки приглашает правильных.