На подмостках «Санкт-Петербургь Оперы» обрел новую жизнь «Любовный напиток» Гаэтано Доницетти.

Художественный руководитель «Санктъ-Петербургъ Оперы» Юрий Александров ставил «Любовный напиток» немалое количество раз, внедряя в очередную постановку что-то новенькое, нынешнее прочтение можно определить, как причудливо комическое и преувеличенно шутовское. Насколько уместно сочетание бельканто и «площадных» шуток — вопрос личного восприятия, по мнению же автора этих строк, единственным критерием является органика, а уж с ней-то, что у постановщика, что у исполнителей проблем не существует.

Оформление сценического пространства и костюмы покоряют яркостью и насыщенностью цветов (художник-постановщик Вячеслав Окунев), вокальное исполнение — виртуозностью пассажей и стилистической точностью, действие — «легкостью поступи» и непосредственностью. Заразителен и артистичен оркестр под управлением маэстро Александра Гойхмана.

Особо впечатлительному зрителю придется смириться с тем, что в «Любовном напитке» по Александрову селянки походят на дам полусвета, а крестьяне и солдаты на мужчин, ищущих утех в Квартале красных фонарей. «Главным козырем» Адины становится неприкрытая сексуальность; в руках простачка Неморино появляется «Плейбой», а на подмостках — колоритный персонаж, недвусмысленно обозначенный в программке, как Сутенер (Денис Ахметшин и Егор Чубаков) и так далее, и тому подобное.

Действо «запускается» дефилирующими прелестницами недвусмысленного поведения и столь стремительно набирает обороты, что время до антракта проходит незаметно, а после второго действия расходиться и вовсе не хочется. Так что сомнения, будет ли новая постановка собирать публику, отпадают сами собой.

Атмосферу формирует царящая на сцене непринужденность, оправдывающая и шуточки «на грани фола», и откровенность поз, и появление главных героев в нижнем белье, и паноптикум странноватых персонажей. Таких, например, как женщина-нотариус непонятного пола (Ефим Расторгуев); падкая до мужчин медсестра (Анна Буслидзе и Изабелла Базина); облаченная в черное старушка в инвалидном кресле (Наталия Плешкова и Анна Буслидзе). Изрядная доля условности делает солистов одновременно и участниками, и наблюдателями, а неукротимое веселье выплескивается в зал и не позволяет зрителю довольствоваться ролью созерцателя.

Несмотря на фантастическую ансамблевую слаженность, артисты привносят в спектакль индивидуальную нотку, что делает оба состава исполнителей по-своему интересными.

Красавица Адина в исполнении Олеси Гордеевой чуть более «себе на уме», чем Адина Каролины Шаповаловой; у Дениса Закирова Неморино выглядит куда большим простофилей, чем у Дамира Закирова.

Знаменитый романс Una furtiva lagrima («Потаенная слеза») Денис поет трогательнее и теплее, чем Дамир, вкладывающий в исполнение больше драматизма. Оба артиста обладают красивыми и звучными тенорами, однако Денису Закирову не удалось избежать значительной напряженности верхних нот, в то время как его однофамилец продемонстрировал полную голосовую свободу на протяжении всего диапазона.

Сопрано Олеси Гордеевой пленяет ровным серебристым звуком, как и в доницеттиевской «Лючии ди Ламмермур» и «Искателях жемчуга» Бизе. Россыпью красивейших нот порадовала Каролина Шаповалова. Белькоре Алексея Пашиева брутален и грубоват, мужественно, раскатисто звучит и его баритон. Дмитрий Уди, напротив, сыграл самонадеянного сержанта обаятельным весельчаком. И главным маркером его вокального исполнения становятся мягкость и обаяние. По-разному, достаточно любопытно интерпретировали роль авантюриста Дулькамары Юрий Борщёв и Сергей Калинов.

Следует отметить игру и пение исполнительниц партии Джанетты — Валентины Феденевой и Натальи Кочубей. Перевоплощение Прекрасной Елены — артисток «объединяет» не только Джанетта, но и главная героиня одноименной оперетты Оффенбаха — в сексуально раскрепощенную девицу, хлещущую вино из горлышка бутылки, обеим удалось на славу. На славу удалось и «волшебное зелье» от Юрия Александрова и «Санктъ-Петербургъ Оперы».