Ассоциация театральных критиков выражает крайнюю тревогу и возмущение в связи с информацией Комитета по культуре Санкт-Петербурга о результатах конкурсного отбора на предоставление в 2020 году субсидий на финансовое обеспечение (возмещение) затрат социально ориентированным некоммерческим организациям на проведение мероприятий в области культуры и искусства, в том числе на постановку и показ драматических спектаклей, опубликованной 23 июля 2020 года.

Ефим Каменецкий, появившийся в ленинградском театральном пространстве в начале 1970-х (до театра Ленсовета, куда на роль Порфирия Петровича его позвал Игорь Владимиров, играл в Казани), стал истинно петербургским актером, раритетным примером сценической интеллигентности и тихой, как будто простой, а на деле сложной манеры исполнения.

Мы поздравляем Ефима Александровича, ныне актера театра им. Комиссаржевской, и желаем ему еще долгих сценических лет.

Негосударственные театры — неотъемлемая часть театральной культуры Петербурга. Намеренный трюизм.

Они во многом — лицо театрального Петербурга. Второй намеренный трюизм.

В условиях застоя системы государственных театров Питера, когда много лет, в отличие от Москвы, — ни одного внятного назначения худрука, когда для города потеряно целое режиссерское поколение (мы об этом много писали: и о стагнирующих театрах, и о том, что на весь Питер — пять вменяемых худруков, повторять не буду), — негосударственные театры стали не просто человеческой и художественной отдушиной, форточкой. Они — знак крушения иерархий (а отмена иерархий — к добру или худу — объективный и внятный знак нового театрального времени), они — синоним свободы, поиска, неподцензурности. Они — те самые мелкие «разливочные», где собирается «по интересам» молодая театральная аудитория, их существование позволяет театральному Питеру дышать. Заодно с рюмочными решили уконтрапупить и живую театральную жизнь.

У наших европейских соседей карантинные путы ослабили пораньше: давно работают кафе и музеи, проводятся концерты и мероприятия для детей, театры репетируют и кое-где даже успели выпустить премьеры до закрытия сезона... Но не только этими радостными вестями полнится культурное пространство.

В Таллинне, например, театральную общественность взбудоражило переименование одного из театров. Вроде бы, событие само по себе не трагическое, если бы не несколько «но». В частности, из названия единственного в стране государственного театра кукол исчезло слово nuku («кукла»), которое благополучно пребывало там с момента основания в 1952 году.

Мастерская Сергея Черкасского

В Мастерской С. Д. Черкасского состоялся выпуск актерского курса. В самом разгаре новый набор — тут что-то сродни священнодействию (а как иначе разглядеть среди сотен абитуриентов тех, кто действительно наделен актерскими способностями?). Выпуск-2020 я помню с его первых дней: поначалу лица этих студентов вовсе не казались мне «актерскими», но прошел месяц... два... и какие же интересные и выразительные черты стали проявляться в них, а ведь мастер разглядел их уже на вступительных экзаменах и не ошибся. И уж конечно теперь, четыре года спустя, в те мои первые впечатления совсем невозможно поверить.

«Not to Scale».
Мировая премьера на фестивале «Точка доступа» совместно с Dublin Theatre Festival и Theatro Barrio Alto (TBA).
Постановка Энта Хэмптона и Тима Этчелса (Лондон, Великобритания).

Спонтанность и диджитализация фестиваля «Точка доступа» в этом году ценны сами по себе — как пример прогрессивного театрального проекта, который нашел (и что еще лучше — предложил другим инструменты для поиска) возможность и на карантине не только «сохранить форму», но и развить навыки, попробовать что-то совершенное новое. Отдельно хочется отметить продюсерскую смекалку организаторов, которые пригласили, адаптировали и помогли создать для Основной программы «Точки доступа» такие спектакли, которые не только перекочевали в цифровую реальность (помните, за что раньше критиковали site-specific: «этот спектакль просто ушел со сцены в другое пространство, в этом нет „специфики“»?), но и смогли отрефлексировать ее.

«Загадочное ночное убийство собаки». С. Стивенс.
Пермский академический Театр-Театр.
Режиссер Данил Чащин, сценография и костюмы Дмитрия Разумова, видеохудожник Михаил Заиканов.

На спектакль «Загадочное ночное убийство собаки» в Театр-Театр я шла полулегально. Притом что карантин вроде бы закончился, на площади перед театром веселился народ с детьми, — премьера спектакля все-таки проходила в жанре «для своих», а я шла в маске, перчатках и очках. В театре все тоже были в полной экипировке. При входе маски выдавали всем неразумным, опрыскивали всех желающих, театральные поцелуи и объятия прекратились по естественным причинам. Руки по привычке воздевались, но останавливались на полдороге. Зрители сидели на сцене, но социальная дистанция была строго соблюдена. Жизненная реальность заявила о своих новых правилах. Ну и ладно. Хорошо, что все-таки играли для людей, а не цветы по креслам рассадили.

«Call Cutta at Home». Премьера zoom-спектакля на фестивале «Точка доступа».
Rimini Protokoll.
Идея, текст, режиссура — Хауг/Кэги/Ветцель.

На перешедшем в онлайн фестивале «Точка доступа» выступили корифеи документального театра — группа Rimini Protokoll. Она представила свой карантинный проект — адаптированный для интернет-показа спектакль «Call Cutta in a Box». В новом варианте, созданном специально для России, он называется «Call Cutta at homе» и играется в конференции zoom, в которой могут принять участие до 20 зрителей.

Мастерская Вениамина Фильштинского 2020.

Студенты Вениамина Михайловича Фильштинского (в РГИСИ их зовут по традиции «фильштами») остались без дипломной декады, но они все-таки успели заявить о себе масштабной работой, совсем не ученической: премьера спектакля «Наш класс» по пьесе Т. Слободзянека состоялась весной 2019 года, и «Петербургский театральный журнал» писал о ней в блоге и в № 2 (96). Художественный вес этой работы таков, что и сейчас, говоря о седьмом выпуске Мастерской В. М. Фильштинского, авторы статей концентрируют внимание именно на ней. (Патриарх театральной критики Вадим Моисеевич Гаевский называет «Наш класс» главным спектаклем прошедшего сезона!)

Сегодня «фильшты» уже не студенты, но вновь работают вместе — показали онлайн-читку пьесы Полы Вогел «Неприлично», которую сами же и перевели с английского (режиссер Кэтрин Медерос Сысоева). Есть надежда, что у этого проекта есть будущее — явны и серьезность намерений, и человеческая взволнованность, и художественный потенциал.

Это трудно произнести: Косте 70. Ну, как бы невозможно. Косте 70. Исключено. Для меня он мальчишка. Талантливый неопытный подросток — рефлексирующий, страдающий, заносчивый, невнимательный, бесконечно честный, не контролирующий свои чувства, вспыльчивый, ненавидящий все, что мешает театру жить и развиваться... Я люблю это в нем, восхищаюсь этой ненавистью и любовью.

Конечно, все должно было быть по-другому: мы придумывали для юбилейной «сотки» QR-коды и планировали в номере видео, мы хотели зажигательно отпраздновать № 100, как праздновали семь лет назад 20-летие журнала, и уже известен был первый номер капустной программы: дуэт Фомы и Филиппа из оперетты «Вольный ветер» в исполнении Александра Новикова и Виталия Коваленко...

Но № 100 пришелся на полную перезагрузку жизни, мы делали его в изоляции, переживая к тому же болезни членов редакции, верстали онлайн, а завершали на прямой связи с инфекционной больницей...

Еще зимой мы обратились к многим авторам первого десятилетия «ПТЖ» с письмом, в котором просили их — вне зависимости от отношения к журналу и от человеческих отношений — принять участие в номере. Мы предложили совершенно свободную форму: «О том, что случилось с театром за эти почти 30 лет. О том, что занимает ваши мысли сейчас. Это может быть свежая рецензия о каком-то впечатлении, проблемный текст или „мемуар“, актерское лицо или неприемлемое для вас явление... Жизнь долгая, более 1100 авторов прошло через страницы „ПТЖ“ за 28 лет. Отношения складывались по-разному, авторы приходили, уходили, снова приходили, возникали и пропадали, сотрудничали десятилетиями и исчезали после первого же текста. Очень многие ушли из профессии, многих уже нет на свете. Есть и те, кто — наверняка — плюнет в это письмо и разотрет. Мы вполне понимаем отдельные риски, но тем не менее обращаемся к вам, поскольку ваши имена и тексты — на страницах „ПТЖ“, а значит, вы делали его историю».

Содержание номера
Марина Дмитревская. К читателям и коллегам

Школа-студия МХАТ. Мастерская Виктора Рыжакова 2020.

Второй курс Виктора Рыжакова в Школе-студии МХАТ (первый выпустился в 2016 году и стал «Июльансамблем») оказался в ситуации невозможности играть спектакли в период пандемии. Некоторые подготовленные работы так и не вышли к зрителю — в частности, «Наш дом, в котором» Мариам Петросян в постановке Рената Мамина.

Полгода без возможности играть дипломные спектакли — это еще и тупик для показов в театры. Но этому курсу повезло: благодаря фонду Олега Дерипаски «Вольное дело», студенты на год остаются стажерами в театре «Современник» и продолжат играть дипломные работы на его Другой сцене, а также в учебном театре Школы-студии МХАТ. В течение этого года курс поездит и по стране — гастроли, которые были запланированы, перенеслись.

«Спектакль в коробочке».
Проект фонда V-A-C Foundation совместно с фестивалем «Точка доступа».
Театральная лаборатория «Вокруг да около».

Если вам за тридцать и вы женщина, то шанс выбрать первым словом в своем «звездном» кодовом имени прилагательное «шальная» возрастает на 23%. А еще при регистрации на показ с авторским сопровождением вас попросят ответить на вопрос: «Если бы вы нашли волшебную палочку, использовали бы вы ее для того, чтобы заколдовать или расколдовать что-то в государстве?» Игра, волшебство, государство, тропы, фрагментарность...

Мастерская Геннадия Тростянецкого парадоксальна. Под руководством мастера с такой мощной энергетикой и ярким узнаваемым стилем из Мастерской, казалось бы, должны выходить режиссеры с очень близкими мировоззрением и сценическим языком. Однако такие непохожие режиссеры, как Александр Савчук, Борис Павлович, Владимир Золотарь, Роман Феодори, окончили именно эту Мастерскую.

За время учебы выпускники Мастерской Геннадия Тростянецкого − 2020 успели поработать с разным материалом: начав с собственных биографий, первый курс завершили «Гамлетом» в духе площадного театра и документальным спектаклем на тему селфи «Репост Христа». Спектакль «Андрей Платонов. Корова» в жанре «игры в людей» видели зрители не только Малой сцены Учебного театра, но и Платоновского фестиваля и фестиваля «М. Art. Контакт». На Большую сцену Учебного театра готовились «Маленькие трагедии». К моменту выхода на постановку диплома у каждого уже был опыт сотрудничества с профессиональными артистами в работе над одноактными спектаклями, некоторые из которых вошли в репертуар театров.

Сейчас мы не знаем наверняка, что будет со студентами после выпуска, и можем только оглядываться на прошлые курсы, в надежде углядеть аналогии с нынешними. Например, сегодня выпускники мастерской Бориса Евсеевича Уварова — это люди, которые во многом определяют культурную повестку страны: дуэт «Чехов и Кукота», Илья Соболев, Юрий Музыченко (солист группы The Hatters), и они известны гораздо больше, чем их сверстники с драмфака. Между тем, к нынешним выпускникам на Моховой относятся немного свысока: «Мол, мы-то тут серьезным искусством занимаемся, а вы чего-то там хихи-хаха». Правда, иногда случается сбой в матрице и на электронную почту может прийти письмо с текстом прямиком из 2030-го, где могут подтвердиться самые смелые прогнозы на счастливую жизнь после вуза. Недавно мы такой текст как раз получили. Публикуем его.

«Быть Ариэль Ф.».
Compagnie Simon Senn (Швейцария) совместно с Théâtre Vidy-Lausanne, центром исполнительских искусств Le Grütli и Théâtre du Loup.
Основная программа фестиваля «Точка доступа».
Режиссер Симон Сенн.

«Точка доступа» переместилась в этом году в онлайн, но сохранила свою традиционную интенцию ко всему сайт-специфическому. В спектаклях основной программы, в отличие от многих других проектов, вышедших в период самоизоляции, активно рефлексируются сами пространства, в которых они создаются. Виртуальность здесь равняется документальности, а специфика места образует содержание за счет своей естественности, лишенной возможности любых интерпретаций. Но спектакль «Быть Ариэль Ф.» − не сайт-специфик. Зрители увидят специально адаптированную для фестиваля версию, в обычном режиме идущую в одном из швейцарских театров. Можно не сомневаться в том, что эта же самая история, увиденная воочию на сцене реального театра, будет восприниматься совсем иначе, чем в окошке конференции зума. Как и в том, что она лишится своего содержательного аспекта, утратив связь с виртуальным пространством как местом действия.

Сегодня празднует юбилей Генриетта Наумовна Яновская — режиссер и художественный руководитель Театра МТЮЗ. Мы присоединяемся к многочисленным поздравлениям.

Начиная с № 38 в журнале существовала рубрика, посвященная молодым режиссерам и актерам. Назвав ее «Представление» (именем существовавшего когда-то в ЛГИТМиКе студенческого журнала, с которого, по сути, начался «Петербургский театральный журнал»), мы представляли в ней курсы, заканчивающие институт. Название как нельзя лучше соответствует теме: это представление (то есть почти спектакль) театральному миру новых действующих лиц и их декларации своего представления о театре. В этом году, впервые в истории, выпускники не выходят к зрителю. Это трагическая ситуация: их не видят по-настоящему, они не становятся главными действующими лицами дипломных декад.

Чтобы хоть как-то скрасить дипломникам выход в профессию, мы начинаем серию материалов «Представление» о выпускных курсах РГИСИ, ГИТИСА, Школы-студии МХТ.

Представление начинается.

«Вишневый сад». А. П. Чехов.
Майнкрафт-спектакль.
БДТ им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Эдгар Закарян, архитектор Андрей Воронов.

А вы когда-нибудь задавали себе вопрос — жалко вам вишневый сад в пьесе Чехова или нет? Мне вот не жалко. Перед нами же типичная драма идей, столкновение различных представлений о жизни: «вишня родится раз в два года, да и ту девать некуда, никто не покупает» против «если во всей губернии есть что-нибудь интересное, даже замечательное, так это только наш вишневый сад». Это даже не практичность против движений души. Это смена эстетик. Неуклюжие заросли сада сменяются геометрией дачного поселка. Салонная живопись — авангардом. Мысль именно такая. Имение ведь и так уже похоже на склеп с зачехленной мебелью и призраком Фирсом, и Раневская на самом деле уже ждет не дождется его продажи, оттого и мается, хочет поскорее освободить себя от возможности приезжать в это место, где умер ее муж и погиб сын Гриша, и которое напоминает ей о том, что жизнь уже почти прошла, а она состарилась. А жить Любови Андреевне все еще хочется, у нее и имя для этого соответствующее. А где же жить и любить, как не в Париже?

Все удивляются: как это Баргману — и 50?! А мы не удивляемся. Вот у нас скоро выходит № 100, такие бывают круглые числа, красивые и приятные. Мы («ПТЖ», то есть) столько писали о Баргмане, что ему по нашим подсчетам могло уже и 80 стукнуть, а он все это уже к пятидесяти успел! Поздравляем!

Написав все, что можно (и нельзя) про сегодняшнего юбиляра, мы  позвали для поздравлений его прекрасных коллег — однокурсника Сергея Бызгу, а также актеров, немало хорошего и очень хорошего сыгравших в его спектаклях — Марину Солопченко, Виталия Коваленко и Александра Новикова. А первое слово — Юрию Андреевичу Васильеву, педагогу и режиссеру. «Душекружение» Васильева-Баргмана по Набокову зарождалось еще в институте, и о нем мы тоже писали.

С днём рожденья, Александр, творите и впредь — мы напишем!