«Осенний марафон». А. Володин.
Русский драматический театр им. Н. А. Бестужева (Улан-Удэ) на фестивале «Пять вечеров».
Режиссер Сергей Левицкий.

Те, кто видел прежние работы Сергея Левицкого — «Анатэму», «Dejavu», «Преступление и наказание», могут подтвердить, что режиссер пробует себя в довольно разных театральных жанрах и эстетиках. Его «Анатэма» сочинена в жанре психоделического хоррора, переполненного цитатами из мирового кино — от Хичкока и Джармуша до Тарантино и Вербински. Спектакль свой Левинский явно придумывал, находясь под обаянием бутусовского «Макбет. Кино». От него — интерес к музыкально-поэтической, ассоциативной структуре действия. «Dejavu» создавался как документальный спектакль, основанный на свидетельствах жертв сталинских репрессий. Актеры осваивали работу с архивными материалами, совмещая в спектакле роли главных героев и отстраненных комментаторов. «Преступление и наказание» — спектакль-путешествие по роману Достоевского, а вместе с ним и по театральному закулисью. Коридоры и закоулки Театра им. Н. А. Бестужева вели напрямик в душевные подполья Раскольникова и Сони, Катерины Ивановны и Мармеладова, Дуни и Свидригайлова. Зрители словно бы тайком подглядывали за героями через щели в стенных проемах и приоткрытые двери, невольно становясь свидетелями человеческих трагедий.

«Полярка» в Норильске

Как выяснилось, веселое слово «полярка» имеет множество самых неожиданных смыслов. Это и летная куртка для жизни в условиях вечной мерзлоты, и состав капельницы для поддержания работы сердечной мышцы. А еще это северная надбавка к зарплате. Из-за нее многие и ехали на Крайний Север, да и сейчас едут, чтобы заработать на квартиру, например. Я тоже поехала в Норильск за «Поляркой». Потому что есть еще один смысл у этого слова: это лаборатория, которую проводит Олег Лоевский в Норильском Заполярном театре драмы им. Вл. Маяковского. Об этой лаборатории писали не раз. Напишу и я о том, что увидела, побывав на ней впервые. Тема в первый момент удивила, чтобы не сказать больше: «Русское зарубежье ХХ века — Возвращение на Родину». Казалось бы, где Норильск и где русское зарубежье...

«Где зарыта собака». По пьесе А. Слаповского.
Театр Комедии им. Н. П. Акимова.
Режиссер Сергей Пускепалис, художник Алексей Вотяков.

Автору (Алексею Слаповскому) хотелось, наверное, чего-то большего. Грибоедов и тот чувствовал отчуждение от своего «Горя», которое «было гораздо великолепнее и высшего значения, чем теперь в суетном наряде, в который /он/ принужден был облечь его».

Но у театра свое право и своя правота.

Я ЖГУ ПАРИЖ

«Хочу в Париж». Инсценировка и авторские тексты Маргариты Зайчиковой по мотивам одноименного рассказа Михаила Веллера.
Городской драматический театр Нижневартовска.
Режиссер и художник Вячеслав Зайчиков.
Моноспектакль Евгения Наумова.

Спектакль сыгран на трех табуретках.

Его режиссер Вячеслав Зайчиков, сценограф, график и живописец, работающий как маленькая бесперебойная творческая электростанция, всегда отличается чувством юмора: увиденные в сельмаге стиральные доски с их волнистой поверхностью становятся коллажами на темы всех морей мира, деревянная рама каждой — пляжем с отдыхающими, а разрисованные лопаты — портретной галереей российской семьи... В основном, все это украшает сменно-переменные экспозиции на стенах Нижневартовского Городского театра, но вот традиционный ханты-мансийский праздник Вороны превращен в элегантную черную книжку с графическими картинками на черном фоне, причем каждую можно вырвать и послать-подарить как отдельную открытку в виде воронова крыла...

В конце января на новой театральной площадке «Арт-Измерение» состоялась лаборатория выпускников РГИСИ (мастерская Н. С. Скороход) «Свежая кровь».

Прошедший в конце января фестиваль пьес младоскороходов и наступившая «Первая читка» володинского фестиваля «Пять вечеров» в очередной раз натолкнули на совершенно не новую мысль о том, что же такое современная драматургия. О чем она? Где болит и болит ли? Кто ее герой? Сколько ему лет? И как точно он соотносится с современным читателем.

А. Володин «С любимыми не расставайтесь».
Тюменский Большой драматический театр.
Режиссер Александр Баргман. Художник Анвар Гумаров

Если кто-то думает, что существует полнометражная пьеса «С любимыми не расставайтесь», — он сильно заблуждается. Есть буквально несколько страниц маленьких диалогов в суде — по сути, стихотворений в прозе. Есть несколько сценок Мити и Кати, Мити и Ирины. Отдельным текстом — «Перегородка», отдельным стихотворением — «Сначала были встречи...» (его читает в «Любимых» Женщина, пришедшая по объявлению о размене квартиры, героиня «Перегородки»).

XIII Володинский фестиваль в Петербурге сегодня открывает «Дядя Ваня» Воронежского Камерного театра. О нем — статья Марины Дмитревской из 84-го номера ПТЖ.

И чем не из вампиловской гостиница «Тайга» эта «нянечка» Марина Тимофеевна, в синем сатиновом халате советской уборщицы-«технички», разливающая чай в эмалированные кружки из металлического бачка? И чем не «чулимский» Шаманов этот доктор Астров в грубом, видавшем виды, «хэмовском» пуловере реглан английской резинкой, какие не раз носили геологи и альпинисты в фильмах 1960-70-х? «Держись, геолог, крепись, геолог...» Эта песня Пахмутовой вполне могла бы звучать среди ее же «Беловежской пущи», «Надежды» и песенки композитора Рыбникова про Африку, в которой, должно быть, сейчас такая жарища... «Аааа! Обезьяны, бегемоты! Ааааа! Крокодилы, кашалоты...»

«Временно недоступен». П. Вюлленвебер.
ТЮЗ им. А. А. Брянцева.
Режиссер Андрей Загородников.

Имя Петры Вюлленвебер — современного немецкого драматурга, автора нескольких пьес для подростков — открыли на фестивале «Арлекин» минувшей весной. Участник режиссерской лаборатории фестиваля Андрей Загородников (мастерская В. Фильштинского) со студентами курса Л. Грачевой поставил эскиз ее пьесы «Временно недоступен», который теперь вырос в самостоятельный спектакль и вошел в репертуар ТЮЗа. События — цепь реакций на уход близкого человека: мама двух подростков, Нико и Веньи, попадает в аварию, оказывается в больнице и умирает от неизвестной инфекции. На помощь семье приезжает бабушка Гертруда, человек, по сути, чужой — дети ее почти не помнят. Семья раскололась много лет назад, когда дедушка проиграл все сбережения на скачках.

Пастернаковская максима «Цель творчества — самоотдача» — это про Юру. В юности это был сгусток неудержимой энергии, когда казалось, что концентрация ее зашкаливает. Причем не театральная, выспренная, романтизированная, а животная глубинная энергетика, как он говорил, «на чистом сливочном масле».

«Обыкновенное чудо». Е. Шварц.
Камерный театр Малыщицкого.
Сценическая редакция и постановка Петра Шерешевского, художник Надежда Лопардина.

Кто бы мог подумать, что действие пьесы Евгения Шварца «Обыкновенное чудо», которое многие помнят и знают по фильму Марка Захарова, можно перенести в больничную палату? В Камерном театре Малыщицкого сделали это.

Местом действия, сосредоточенного вокруг кровати, на которой практически весь спектакль будет лежать Хозяйка, в постановке Петра Шерешевского стала больница. По углам сцены скудные бытовые приметы больничной жизни — раковина, батарея. Совсем не сказочная реальность: стерильное белое пространство, дежурный свет. Но! Лежащее на полу огромное больничное окно с видимыми за стеклом живописными картинками домов, мостов и каналов стало дверью в другой, волшебный, мир, а может быть, в мир прошлых встреч и прошлой счастливой жизни, где Хозяйка была здорова.

Театральный проект «Слушай город».
Режиссер Иван Куркин, драматургия Наташи Боренко, художник Анна Мартыненко, видеохудожник Майк Ив.

Отказавшись от изобразительности живописи, К. Малевич объяснял: «Я преобразился за 0 (ноль) формы и вышел к —1 (минус единица)».

В проекте «Слушай город» театральные профессионалы — продюсер, драматург, артист, художник, магистры театрального искусства, — кажется, совсем разрушают театр, чтобы почувствовать, что в нем не поддается разрушению и из чего он может вырасти заново. Вот, говорят, часть театра — зрители. Их активность — наблюдение и переживание того, что в игровом пространстве. А что, если только они сами и есть в игровом пространстве?

Лаборатория «Грешные праведники Лескова» в Новокузнецком драматическом театре

Лаборатория под руководством театрального критика Александра Вислова прошла в Новокузнецке в четвертый раз. Прежде постановщики создавали эскизы по произведениям Достоевского, Тургенева и Маяковского, в этом году обратились к творчеству Николая Лескова — автора, театром практически неосвоенного.

ВАДИМУ ЖУКУ — 70!

Месяц назад, при нашей краткой встрече в Театре им. Комиссаржевской, Вадим Жук неназойливо сказал: «Маша, если ты пришлешь мне на юбилей телеграмму, — я буду рад!» И вот наступил день накануне дня, когда телеграмму надо послать.

«Баня». По пьесе В. Маяковского.
Александринский театр.
Постановка, сценография и сценическая редакция текста Николая Рощина.

Николай Рощин отказался от того, что могло бы гарантированно сделать спектакль выигрышным — от аллюзий советской сатиры с современной политикой, от изображения идиотизма социалистического быта и типажей, от вечно-модной внешней стилизации под конец 20-х годов, а главное — от игрового блеска пьесы, который привел Мейерхольда к такой оценке техники Маяковского-комедиографа: «...легкость, с которой написана эта пьеса, была доступна в истории прошлого театра единственному драматургу — Мольеру». Рощин вообще отверг жанр комедии и читает Маяковского (типологически) не как Мольера, а как Замятина или Оруэлла. «Баня», в общем, вневременная антиутопия. Недаром — совершенно пустое огромное (тоталитарное) черное пространство, а в нем — персонажи в черных или темно-серых костюмах, одинаковых для мужчин, одинаковых для женщин. Красным модулем является сюда Фосфорическая женщина.

«Гроза». А. Островский.
Краснодарский молодежный театр.
Режиссер Даниил Безносов, художник Настя Васильева.

В последние пару сезонов «Грозу» ставят много — авангардный спектакль Андрея Могучего номинирован на «Золотую Маску», в Театре Наций приступил к репетициям Евгений Марчелли. Так часто бывает — время само выбирает тексты, классические или современные, находя в них возможность самовыражения. Пьеса Островского, несмотря на полуторавековой опыт постановок, разные социальные и исторические нюансы, снова и снова обживает российскую сцену, то настаивая на правоте Кабанихи, собирательнице семьи, как это было в спектакле Льва Эренбурга, то открывая анархическую энергию бунта в скромнице Катерине.

«Губернатор». По рассказу Л. Андреева.
БДТ им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Андрей Могучий, художник Александр Шишкин.

«Губернатор» по рассказу Леонида Андреева, как он выглядит в спектакле Большого драматического театра, не к современности обращен. Суетливого сличения «наших дней» с ситуацией плохой власти нет. Жажды обличения тоже нет. Все глубже, мощнее, серьезней и трагичней. Спектакль о самом грозном и недорассказанном в истории России. Нет нужды уточнять — революция ли это 1905-го или 1917 года, первая, вторая, третья, буржуазная, пролетарская, февральская, большевистский переворот или Великая Октябрьская... Нет, конечно, для историков, для партийно мыслящей интеллигенции — всякое лыко в строку, и каждое прилагательное в определении столетних событий имеет принципиальное значение. Но по существу принципиальны только преступления, совершаемые одними над другими. Всегда, тысячелетиями. Очень знаменитый и забытый рассказ писателя выстрелил «в яблочко». Без поправок и подделки он понят режиссером Андреем Могучим и абсолютно серьезно разыгран на сцене. Композиционные вставки из текстов того же Андреева и из «Капричос» Гойи (литературная композиция Светланы Щагиной) совершенно слились с режиссерским текстом. Несмотря на большой численный состав исполнителей, спектакль — о человеке. О совести, о двух правдах, движущих человечеством и историей.

«Все кончено». Э. Олби.
Московский ТЮЗ.
Режиссер Кама Гинкас.

Найти режиссеров более разных, чем Римас Владимирович Туминас и Кама Миронович Гинкас, сложно. Общего у них разве что место рождения (Литва) да повышенный интерес к теме смерти. Но если Туминас метафоричен, саркастичен и скептичен, то его старший коллега мыслит конкретно и даже натуралистично. Там, где у Туминаса условный театр и холодновато-отстраненный гротеск, у Гинкаса — предельная степень психологизма, надрыв и боль.

Между тем, накануне премьеры нового спектакля Камы Гинкаса в Московском ТЮЗе в «Московском комсомольце» выходит юбилейное полемическое интервью Туминаса, где он честно признается, что никак не может найти ответ на вопрос «сжигать себя или в гроб лечь?». Не знаю, волнует ли та же дилемма самого Гинкаса, но для его героев она становится прямо-таки камнем преткновения, чуть ли единственной точкой несогласия.

«Тартюф». Ж.-Б. Мольер.
Театр «Мастерская».
Режиссер Григорий Козлов, художник Николай Слободяник.

В спектакле Григория Козлова дом Оргона — это театрик, установленный на поворотном круге; маленькая карусель, где вместо лошадок — гримировальные столики с зеркалами, подсвеченными лампочками, украшенные портретами французских кинозвезд. Еще два столика — по сторонам от портальной арки. Место у одного из них в начале спектакля займет персонаж «от театра»: густо загримированный и одетый под эпоху Людовика ХIV, он, утрированно грассируя, словами самого Мольера из предисловия ко второму изданию «Тартюфа» расскажет про резонанс, вызванный спектаклем в высшем обществе. Известно, что Мольер предуведомлял защитными речами издания своей комедии, в которой были усмотрены «нападки на благочестие», и сейчас для зрителей звучит фрагмент одной из них. «Спустя неделю после того как был наложен запрет, при дворе была играна пьеса под заглавием „Скарамуш-отшельник“. После представления король сказал великому принцу: „Хотел бы я знать, почему те, кого так оскорбляет комедия Мольера, молчат о „Скарамуше“?“ А принц на это ответил: „Причина в том, что в комедии о Скарамуше высмеиваются небеса и религия, до которых этим господам нет никакого дела, а комедия Мольера высмеивает их самих,

Римасу Туминасу — 65

Не сомневаюсь, что 65-летие Римаса Туминаса, «полукруглый юбилей», Вахтанговский театр отметит сегодня, накануне реального юбилея режиссера, не рюмкой литовской водки и хлебом с тмином, а будет праздновать широко, что истовый директор Кирилл Крок обставит его со всей торжественностью, что труппа будет искренне ликовать... Их можно понять: когда в осеннем интервью какому-то грузинскому порталу Туминас признался, что подумывает вернуться в Литву, поскольку после смерти тело литовского гражданина будет дороговато транспортировать (это он так иронически кокетничал), — вздрогнула и я. Не от перспектив кончины (очень хочется, чтобы Римас Туминас жил долго и счастливо, чего ему и желаем как раз сегодня!), а от страха потерять театр, вдохновенно взлетевший в последние годы именно при этом редком тандеме Туминас/Крок, когда мы как-то отчетливее стали понимать про вахтанговский театр-праздник.

«Спящая красавица». П. И. Чайковский.
Театр балета им. Леонида Якобсона.
Хореография Мариуса Петипа и Жана-Гийома Бара, художник-постановщик Ольга Шаишмелашвили.

Последние три сезона труппа Театра им. Л. Якобсона жила словно двойной жизнью. Почти все премьерные вечера руководитель театра Андриан Фадеев отдавал под эксперименты молодым петербургским хореографам. Артисты трудились в залах ради благородной цели — поддержать юных авторов. Но премьерные показы проходили, новые спектакли оседали в репертуаре, а театр после танцевальных праздников возвращался к будням. Труппа уходила в «классику», сливаясь со множеством безликих балетных компаний, в угоду спросу стаптывающих ноги в «Жизелях», «Щелкунчиках» и «Лебединых озерах». Летом, в жаркий туристический сезон, Театр им. Л. Якобсона даже мимикрировал под Мариинский, арендуя под выступления именитые площадки на Театральной.